В.Ющенко: Управление экономикой в Украине, увы, сегодня не соответствует кризису

“Антикризисный” характер управления приводит к тому, что кризис охватывает сферы, которые не должны были быть задействованы. Просим у России 5 млрд кредита, а дальше что? Кусок территории?.. Эксклюзивное интервью УНИАН

Эксклюзивное интервью Президента Украины Виктора Ющенко Информационному агентству УНИАН.

(Первая часть интервью http://unian.net/rus/news/news-319359.html). 

“АНТИКРИЗИСНЫЙ” ХАРАКТЕР УПРАВЛЕНИЯ ПРИВОДИТ К ТОМУ, ЧТО КРИЗИС ОХВАТЫВАЕТ СФЕРЫ, КОТОРЫЕ НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ БЫ ОКАЗАТЬСЯ ЗАДЕЙСТВОВАНЫ

- Виктор Андреевич, как при всех политических проблемах, о которых мы говорили, будет развиваться украинская экономика? В частности, чем завершится нынешний год? На какой отметке, Вы думаете, остановится инфляция? Что будет с гривней?

Когда мы говорим о кризисе, должны исходить из того, что управление экономикой в Украине, к сожалению, сегодня является настолько несоответствующим кризису внутреннего характера, что по своему значению этот фактор влияет не меньше, чем кризис внешний. И это особенность Украины. Другими словами, как ни досадно, “антикризисный” характер управления украинской экономикой приводит к тому, что кризис охватывает сферы, которые при наличии исключительно внешних кризисных влияний, не были бы задействованы.

Имею, в частности, в виду, финансовый сектор. Он полностью вымер. Если вы посмотрите на котировку на финансовом рынке Украины по корпоративным обязательствам – в сущности, она нулевая.

Я не много знаю рынков, которые бы в сущности прекратили свое существование. А это говорит о том, что такой механизм мобилизации финансовых ресурсов, как фондовый рынок, в стране уже не действует. Получить средства, кроме как от НБУ, уже невозможно. И это очень опасно.

Сегодня кредитный сектор не является лучшим сектором для отношений банк–клиент. Как известно, у банковского сектора во всем мире другие заботы – депозиты, ресурсы, банки переживают большие проблемы. Но мало стран, которые бы отмежевались от банковского сектора, как, впрочем, и от других секторов – фондового рынка, рынка земли, рынка приватизации, где еще местами работают активы.

Иными словами, если вы стремитесь использовать имеющиеся ресурсы не на потребление, а на развитие, нужная смежная сфера, где вы бы могли использовать свой потенциал. Страна должна исходить из кризиса за счет того, что миллионы и миллионы частных операций консолидируются в отдельные направления, которые, безусловно, должны стимулироваться правительством. Именно так происходит мобилизация – мобилизация в армии, мобилизация в финансах. То есть есть момент, когда нужно концентрироваться, сформировать линию главного удара и идти этим направлением. К сожалению, эти сферы потеряны.

Или возьмем аграрный сектор. Земельные отношения у нас находятся в партийном отряде, эта политика принадлежит одной партии. Мораторий, который применен к земельным отношениям, скорее всего, является единственным методом ведения экономической деятельности.

ВЫГЛЯДИТ ТАК, ЧТО У НАС ЕСТЬ ВРЕМЯ ПЕРЕСИДЕТЬ, НИЧЕГО НЕ ДЕЛАТЬ – И КРИЗИС ПРОЙДЕТ

- То есть бездеятельность – как имитация деятельности?

Да. Наложим мораторий на игорный бизнес – лучше не заниматься темой, лучше не регулировать отношения, а ввести мораторий... Мораторий на земельные отношения, мораторий на приватизацию, на все – мораторий. Политика ожидания. Выглядит так, что у нас есть время пересидеть, ничего не делать – и кризис пройдет. Это большая ошибка.

Например, отключили Запорожский алюминиевый комбинат по определенной причине, а правительство уже 11 месяцев не рассматривает вопрос спецтарифов. В любой стране Европы, которая занимается алюминиевой металлургией, для такого потребителя всегда вводится спецтариф. Речь не идет о льготе, хотя и это в определенных условиях вещь понятная, речь идет о том, что это специфический и оптовый покупатель, и здесь сама модель рынка говорит – относительно него тариф должен быть намного ниже.

Что же происходит у нас? Производство электроэнергии упало на 28%, потому что нет рынка потребления. И здесь возникает вопрос, где же логика? Почему закрывается комбинат - крупнейший потребитель в области электроэнергии? Это маленький пример того, что антикризисная политика не должна двигаться по написанному, а нужно интуитивно понимать, что сегодня нужно.

Не нужно забывать, что большая половина ВВП формируется за счет внешнего рынка. И мы очень связаны с ним.

- Что, с вашей точки зрения, подсказывает нам этот внешний рынок?

Внешний рынок говорит простые вещи – выход из кризиса не вопрос 2009 года, из этого кризиса не выйдем и в 2010 году. Здесь нужно понимать, если кризис входит в рынок финансовых операций – это плохо, но его можно восстановить за несколько месяцев. Фондовые рынки – дольше, но тоже можно восстановить. Когда кризис входит в сектор торговли, можно восстановить, но это несколько кварталов.

Вспомните 90-ые годы. Почему тогда не могли поднять машиностроения? В прошлом же году машиностроение в первом полугодии выросло на 28%. А в 1993 году это был сектор, имевший наибольшее падение. Потому что эта отрасль относительно долго входит в цикл, как в цикл падения, хотя там реакция намного быстрее, так и в цикл подъема.

Для того, чтобы начать производить самолеты, если вы сегодня прекратили это, вам четырех лет не хватит. Например, вчера было объявлено о банкротстве одного из крупнейших автомобильных заводов «Дженерал Моторз». Это завод, который просуществовал сто лет. Остается три-две модели. Кстати, не массовые модели. Остальных – не будет больше. Так как восстановить этот рынок? Очевидно, что за короткое время это сделать невозможно.

И потому, когда мы говорим о внешнем компоненте, который не такой оптимистичный и легкий, нужно понимать, что в такой ситуации инфляция, очевидно, не становится темой номер один для правительства. Она становится вторичным или еще менее значимым показателем. 

ПРАВИТЕЛЬСТВО ВЕДЕТ ИЛЛЮЗОРНУЮ БОРЬБУ С ИНФЛЯЦИЕЙ, КОТОРАЯ НИ В КАКИХ КАНОНАХ НЕ ВЫПИСАНА, – ЭТО ПРОСТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ

- Что тогда является фактором решающим?

В таких условиях понятие дефицита бюджета не является первичным. То, что год-два назад говорилось, что нам нужно жить с дефицитом 1,5–1,8%, сегодня абсолютно не подходит. Нам нужно раскрыть глаза и понять, что проблема намного глубже, нужно быть готовыми к другим цифрам дефицита бюджета, поскольку правительство не будет вести эффективной политики при достаточно ограниченном дефиците бюджета. То есть это далеко не 3%, заложенные в нынешний бюджет.

Пока еще зарплату выдаем за счет стабилизационного фонда. Конечно, видимость можно создать перед журналистами, перед теми, кто смотрит программы новостей. Но надо понимать, что мы в намного более глубоком кризисе, в частности, из-за внутренней национальной экономической политики.

Надо определиться с приоритетами. Приоритет первый – как минимизировать падение. Инфляция будет вторичной. Когда эксперты называют сегодня цифру 20%, с МВФ подписали соглашение на 16–18%, правительство говорит о 9,5%, то я, безусловно, больше всего доверяю первой цифре.

И здесь имеют место вызовы, которые стоят, например, в социальной сфере.

Мы второй год не индексируем прожиточный минимум. Вот представьте, что правительство спохватится и выполнит закон. Сегодня то, что получает пенсионер, а это самая уязвимая категория, которая появилась в течение последних месяцев, при сегодняшних ценах не компенсирует потерь. В прошлом году из-за того, что правительство не пересмотрело прожиточный минимум, пенсионер потерял приблизительно 820 грн. Это равно среднемесячной пенсии украинского пенсионера. А если мы имеем в виду, что прожиточный минимум касается наиболее обездоленных пенсионеров, то это, в сущности, полторы месячных пенсии, которую он недополучил в 2008 году. Сейчас в связи с тем, что инфляция 23%, а прожиточный минимум остался как на 1 января 2008 года, ситуация еще более трагическая.

Скажу категорически, так нельзя делать. Если брать по итогам пяти месяцев, рассчитав инфляцию и прожиточный минимум, сегодня пенсионер недополучает 1 тыс. 702 грн.

Это в том случае, если прожиточный минимум был бы откорректирован на уровень инфляции. Следовательно, нам нужно пенсионеру двухмесячную пенсию прибавить. И это нужно делать.

В данном случае мы говорим о категории, которая страдает больше всего. И не нужно спрашивать, какая инфляция. На этих людях инфляция не выводится, потому что это ресурс на существование.

К сожалению, здесь правительство и премьер имеют другое кредо. И это странно. Правительство охотно может запретить реализацию зерна за границу, якобы борясь с инфляцией. Логика такова – если не вывезти украинское зерно на внешний рынок, то это вынудит пекарей демпинговать цену, а внутренняя цена на хлеб будет падать. Да никогда она не будет падать. Пекарни просто закроются, ведь этот бизнес не будет рентабельным.

То же самое касается масла, чего угодно. Это иллюзорная борьба с инфляцией, которая ни в каких канонах не выписана. Это просто преступление. Потому что, как предполагает любая рыночная экономика, если появилась инфляция, нужно удерживать социальные стандарты, поскольку есть категории, которые не могут платить налог на инфляцию без снижения уровня своей жизни.

ИДЕМ ПРОСИМ У РОССИИ 5 МЛРД. КРЕДИТА, А ДАЛЬШЕ ЧТО? КУСОК ТЕРРИТОРИИ?

- Как быть в этой ситуации?

Не нужно эксперименты проводить. Не нужна ни монетарная дискуссия, ни инфляционная. Необходимо было изменить бюджет, пересмотреть социальный пакет пенсионерам и другим социально незащищенным категориям, и тема была бы закрыта. А о либерализации, в том числе и цен, нужно честно говорить. Мы из кризиса не выйдем, пока честно, каждый на свои плечи не возьмем часть этого кризиса. У нас за газ нет полных расчетов по всем областям. Не пересмотрена цена, не пересмотрены тарифы ни для бедного, ни для богатого человека. Как мы собираемся регулировать эту проблему? Идти просить у России кредит 5 млрд., а дальше что за этим кредитом? Кусок территории?

Поэтому мой ответ относительно гривни такой – глубокой девальвацией, которую вынужден был проводить Национальный банк, в частности, ввиду известных кризисных явлений и, в первую очередь, ввиду обвала украинского экспорта, НБУ оказал большую услугу национальной экономике. Имею в виду, с точки зрения стимулирования внутреннего производства. Это то, чего, кстати, не сделала Россия, и это колоссальная проблема этой страны. Она будет с каждым месяцем становиться все более актуальной для курса рубля, как и в любой другой стране, которая прибегла к политическим решениям, вместо рациональных. Действия же НБУ позволили иметь позитивный счет текущих операций. Этого у нас не было три года, возможно, четыре.

Таким образом, торговый компонент не является сегодня риском или давлением на гривню. Гривня освободилась от этой проблемы. И это хорошо.

Но, согласитесь, финансовый рынок страны испытал колоссальную утечку ресурсов. Чем компенсировать эти потери?

Действительно, за пять месяцев утечка ресурсов с украинского рынка была большей, чем ожидалось. Думаю, на три миллиарда. Что это за утечка – одно ли из последних поручений на совещании по кризисных мероприятиям, неправильно ли сформулированный платежный календарь, досрочная ли иммобилизация по внешним платежам, просто ли непрозрачные операции или ошибки в методиках?.. Здесь правительству и НБУ нужно уточнить, понять, в чем причины, чтобы правильно дальше планировать свои действия.

Здесь есть проблема, но не такая фатальная. Это не является угрозой, которая может переиграть гривню.

Сегодня наиболее тяжелая для ответа тема – это дефицит бюджета, а также то, как поведет себя правительство для пополнения ресурса. Бюджет на 2009 год построен на тех же доходах, что и в 2008 году, когда объем доходов был намного больше. А на сегодня количество предприятий, получивших убытки в первом квартале, выросло на 30%. Убытки экономики выросли приблизительно на 32% от аналогичного периода предыдущего года.

Возникает вопрос: если бюджет не пересматривается, а доходов из экономики нет, то как будет покрываться этот скрытый дефицит бюджета?

В бюджете 2009 года предусмотрено, что когда нет поступлений по плановым статьям, правительство имеет право обратиться на рынок, сделать эмиссию и одолжить с рынка.

ПРАВИТЕЛЬСТВУ НИКТО С РЫНКА СРЕДСТВ НЕ ОДАЛЖИВАЕТ, МОЖЕТ ОДОЛЖИТЬ ТОЛЬКО СТАНОК

Сегодня правительству никто не одолжил с рынка. Может одолжить только станок. То есть если бюджет не будет пересмотрен, если не будут пересмотрены финансовые возможности покрытия его дефицита, а будет ориентация лишь на внутренние займы, где основным игроком выступает Национальный банк, – это наибольший риск для гривни. К началу года Национальный банк в своем портфеле государственных ценных бумаг не имел. Сегодня 64% ценных бумаг правительства находится в его портфеле. Если дальше продолжать эту политику и выполнять госбюджет за счет станка, на вопрос, будем иметь мы 20% инфляции или какую-то другую цифру, – можно легко предвидеть...

Моя главная надежда сегодня на то, что мы будем побуждать правительство к тому, чтобы пришло понимание – непересмотренный бюджет толкает страну к серьезным испытаниям. Мы не можем не пересматривать расходную политику, мы не можем жить без реформ. Не можем ориентироваться только на эмиссионный станок, не можем оставлять без внимания НАК «Нафтогаз». Мы не можем оставлять без внимания цены. Это достаточно серьезный пакет.

ЗЕРНОВОЙ РЫНОК ДЛЯ МЕНЯ – ЭТО ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ИНИЦИАТИВА, КОТОРАЯ ТРЕБУЕТ ИЗУЧЕНИЯ

- Виктор Андреевич, а как Вы относитесь к идее создания зернового рынка между Украиной, Россией и Казахстаном?

Я убежден, что перед тем, как давать оценку каждой идее, нужно глубоко взвесить, в каких параметрах рынка нуждается Украина – а она является пятым продавцом зерна в мире – для того, чтобы максимально использовать свои преимущества. Поэтому при рассмотрения любых идей об урегулировании зернового рынка, особенно для страны, которая, с одной стороны, член ВТО, с другой – через несколько месяцев станет страной, с которой ЕС подпишет соглашение о зоне свободной торговли, нужно все взвешивать. Мы должны понимать, что есть преимущества, какие мы должны реализовать. И ими мы не должны торговаться.

Нужно понимать, какие преимущества принесет регуляция между тремя поставщиками, не будем забывать, что зерно это предмет собственности производителя. Это не нефть и не газ, где есть стопроцентная государственная монополия.

В Украине 40,7 тыс. фермеров. И это продукт этих людей, которым бы они хотели распорядиться по обстоятельствам, более эффективным с точки зрения их интересов. При этом мы являемся страной открытой конкуренции, интегрированной в систему свободных торговых отношений.

Я понимаю, что есть страны, которые тяготеют к ручному управлению определенным потенциалом. Но в этом вопросе мы должны четко осознать, какие новейшие преимущества получит национальный производитель, экономика и национальные финансы. После этого можно давать ответ. Это приблизительно так, как мы говорим о новой политике безопасности в Европе, которая была инициирована несколько месяцев назад. Мы до сих пор не понимаем, что это за инициатива, о какой политике идет речь. Или когда речь идет о новой газовой политике. Мы хорошо знаем Энергетическую хартию, а слабо представляем какую-то другую модель. Потому что она не изложена до такого дискуссионного уровня, где можно было бы взвесить «за» или «против». Потому зерновой рынок для меня это теоретическая инициатива, которая требует изучения.

Но я хочу сказать, что мы должны осознавать: Украина является ведущим игроком на этом рынке, и не должна уступать свои позиции. Напротив, если говорить о союзах, то чего не хватает Украине, так это союзов производителя и традиционного покупателя пшеницы. Давайте идти в Африку, в Южную Азию, в Индию, Ирак, Пакистан, то есть на необжитые рынки, где нет дикой конкуренции, которую мы, как правило, проигрываем, включая последний египетский контракт.

Одним словом, нормальная перспектива появится, когда тщательным образом просчитать все факторы.

Над интервью работали Александр Харченко, Елена Гитлянская, Владимир Ильченко.

УНИАН в Google News