Решение судьи Родиона Киреева о присоединении к материалам т. н. «газового дела» материалов микроблога Ю.Тимошенко в Twitter не противоречит Уголовно-процессуальному кодексу Украины, однако суд вообще не должен был позволять вести микроблог во время проведения заседаний. Такое мнение в комментарии УНИАН высказал старший партнер юридической фирмы «Ильяшев и Партнеры», вице-президент Ассоциации юридических фирм Украины Роман МАРЧЕНКО.
«Среди прочего, статья 64 УПК «Обстоятельства, подлежащие доказательству в уголовном деле» предусматривает, что при рассмотрении уголовного дела в суде подлежат доказательству обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, смягчающие и отягчающие наказание. При этом статья 83 УПК указывает, что одним из источников доказательств являются документы, если в них изложены или засвидетельствованы обстоятельства, имеющие значение для дела. Далее в той же статье законодатель предусмотрел, что к документам относятся материалы фотосъемки, звукозаписи, видеозаписи и другие носители информации (в том числе электронные)» - цитирует нормы закона адвокат.
По мнению адвоката, судья Киреев, с одной стороны, пытается «не поддаваться на провокации защиты и соблюдать процессуальный закон», но с другой – «ведет процесс более чем либерально и позволяет защите вещи, обычно неприемлемые в украинском процессе».
В частности, адвокат считает, что никакой суд не позволил бы во время заседаний пользоваться техникой для ведения микроблогов: «Будучи партнером крупной юридической фирмы, которая ведет более 300 судебных процессов ежегодно, могу сказать, что редкий судья терпел бы такое поведение подсудимого, а пользование техникой, например, для написания микроблогов, не было бы позволено судом никогда». Лично ко мне в том же Печерском суде применялись намного более жесткие санкции просто за отвлечение на прочтение СМС во время заседания, добавил адвокат.
По этой же причине, старший партнер ЮФ «Ильяшев и Партнеры» отмечает Роман МАРЧЕНКО считает, что такая практика (использование электронных средств связи участниками процесса — ред.) не найдет широкого применения в наших судах – ведь пользование компьютером (Твиттером или новостными сайтами) во время заседания суда следует трактовать, как проявление неуважения к суду и к иным участникам заседания.
Комментируя ход процесса в целом, Р.МАРЧЕНКО отметил, что статья 271 УПК прямо предусматривает, что участники судебного разбирательства, а также другие лица, присутствующие в зале судебного заседания, обязаны беспрекословно выполнять распоряжения председательствующего, соблюдать в судебном заседании установленный порядок и воздерживаться от любых действий, свидетельствующих о пренебрежении к суду или установленным в суде правилам.
Как сообщал УНИАН, обвиняемая за превышение полномочий при подписании газовых контрактов с Россией в 2009 году, экс-премьер-министр Ю.ТИМОШЕНКО лично ведет Твиттер, в том числе она делает свои записи в блоге непосредственно из зала суда, во время процесса. В течение часа в ее микроблоге может появиться 5-7 постов — в зависимости от степени интересности происходящих событий.
25 июля, после очередного замечания судьи Юлии Тимошенко за неуважение к суду в процессе, прокурор Лилия ФРОЛОВА попросила суд внимание на то, что подсудимая пренебрежительно отзывается суде не только в зале заседаний, но и в сети интернет, в частности, в микроблоге Твиттер.
Записи из микроблога были зачитаны на заседании. Ю.ТИМОШЕНКО подтвердила, что записи делает она сама.
Судья Р.КИРЕЕВ по ходатайству прокуроров постановил приобщить материалы со страницы Ю.ТИМОШЕНКО в Twitter к уголовному делу по газовым контрактам с Россией 2009 года.
Впрочем, после этого Ю.ТИМОШЕНКО не стала менее активно писать в микроблоге, наоборот, заявила, что и в дальнейшем планирует активно писать в Твиттер.
Также напомним, что 15 июля судья Р.КИРЕЕВ постановил прекратить прямую трансляцию судебного процесса, сославшись на то, что суд подошел к стадии допроса и зачитывания показаний свидетелей. Однако, ни на одном из состоявшихся после этого заседаний ни один свидетель так и не дал показаний, за исключением дважды зачитанного обвинительного заключения. Все 4 заседания (15, 18, 22, 25 июля) в большей степени были посвящены процедурным перипетиям между судом, сторонами защиты и обвинения. Свидетелей начали заслушивать только во второй половине дня на заседании 26 июля.
